Инструктор решил, что пришло время для cross-country. Подготовил маршрут, проверил прогноз погоды, инструктор принял продленные документы, и тогда мы проверили готовность самолета и мы взлетели. Это был незабываемый полет, во время которого мы посетили два аэродрома. Все шло действительно хорошо. Пробежка – без ошибок, курс и высота – практически без поправок. Приземлялся также без ошибок, до такой степени, даже я сам не знал к чему мне в себе придраться. Инструктор решил, что я уже могу самостоятельно пройти этот маршрут. Для безопасности другой инструктор проверил мои навыки и пришел к решению, что лечу.
Погода для декабря была в общем не плохой, небо в небольших облаках, ветер не сильный. Как как и в предыдущий раз все в порядке. Самолет осмотрен на два раза, к этому тест радиостанции и проверка сотового тедефона (обязатетельный рапорт с каждого засчитанного аэродрома. Последний вопрос на земле: летишь? Конечно лечу! Безупречный старт, нужная высота, ветер немного помотал самолет. Так как летел на юг, то и виды были чудесные.
Приближаюсь к небольшому аэродрому Лазурного берега, перехожу на частоту диспетчерской, приветсвую, ухожу на южный круг и заход на полосу 29, красивая посадка. Иду к терминалу, прошу заправить и заполняю документы. Проверяю сhecklist и выруливаю на взлетную полосу, после этого объявляю диспетчеру взлет и лечу дальше. И слева и справ прекрасные виды. Полет идет без проблеми и по плану. Звращаюсь в свой аэропорт. Гордо приземляюсь. Иду в диспетчерскую, рот до ушей, а тут инструктор с ехидным вопросом: «чему радуешься». Делаю круглые глаза – о чем речь? Говорит: «Звонили из конечного аэропорта. Сказали, что чуть не снес крышу».
Всесь полет проходил так здорово, я был таким супер пилотом, что не понял – о чем он вообще говорит? Но по-немногу стали возвращаться воспоминания. Только сейчас до меня дошло, что, и правда, на самом деле не все шло гладко. В первом пункте объявил взлет, дал полную мощность двигателю, а когда скорость была 65 узлов, самолет оторвался от земли, но как-то странно не рвался в верх. В конце разошелся и начал подъем вверх, через секунду закончилась полоса, а над зданием, которое было в 200 метрах от ее конца, поднялся не более, чем на 50 метров.
И тут до меня наконец-то дошло. «Так ты взлетал по ветру, горе-ас», – сказал я сам себе. А то, что на уровене аэропорта ветер был сильнее, удлиннило разбег. С тех пор первое, что я проверяю – с какой стороны дует ветер.
